Гость из ближнего зарубежья
В начале этого года состоялись два очередных больших сбора-совещания в мастерских "ЛИКа", где находится выполненная в глине скульптурная композиция памятника златоустовцам - воинам горячих точек современности: Афганистана, Чечни и "ликвидаторам" Чернобыля. На первую встречу собрались представители администрации и руководители предприятий и организаций города, на вторую - представители силовых структур.
"Место встречи изменить нельзя" - такая заданность условий проведения совещания диктовалась причиной вполне серьезной. По замыслу устроителей этой акции - председателя попечительского совета будущего мемориала, заместителя главы администрации В. Е. Кузнецова и представителя управления архитектуры О. В. Поповой - общественность должна была встретиться лицом к лицу с главным героем события - памятным монументом, которому, чтобы выйти из мастерской к людям, нужна помощь и поддержка.
И собравшиеся, осмотрев на месте состояние памятника и посовещавшись, однозначно высказались за необходимость завершения работы по воплощению монумента в металле и пришли к выводу о долевом участии в финансовой помощи. В ходе деловых встреч позвонили в Минск, на фирму-изготовитель, и на прошлой неделе специалист из этой фирмы был уже у нас в Златоусте, в мастерских "ЛИКа".
Первый, кому из рук в руки передается судьба монументального изваяния, - это форматор. Форматор - специальность редкая, если не сказать редчайше-поштучная. По всей стране таких профессионалов по пальцам пересчитать можно. Да и фирм, занимающихся отливкой памятников, тоже одна-две, ведь литейщик - профессия тяжелая и явно не рыночная.
Удивительно ли, что при таком раскладе приехавший к нам из Минска форматор Артур Такиевич Маманов поработал, можно сказать, на всех памятных объектах современности, начиная от близлежащего к нам Троицка, где недавно установили памятник первому губернатору Урала Ивану Неплюеву, и кончая скульптурами на Манежной площади и памятником Достоевскому в столице. Артур Такиевич работал и с Зурабом Церителли, и с Виктором Рукавишниковым, и с другими известными скульпторами и деятелями культуры нашей страны и ближнего зарубежья. Вот за эти горизонты общения и любит он свою неудобную разъездную профессию.
Впрочем, к постоянному передвижению ему не привыкать: отец его был военным, так что семья исколесила вдоль и поперек необъятные тогда еще просторы Союза. Артур даже и на уральской земле немного пожил в детстве, совсем рядом - в Миассе. А профессия форматора еще более умножила и расширила эту семейную географию - до самого зарубежья. Четыре года работал он в Польше на Германию: Это было время воссоединения двух Германий, и 9 миллиардов марок выделялось тогда на реставрацию восточного сектора, сильно отстававшего от своей западной половины по части "орднунга" и культуры: там еще даже послевоенная разруха не была полностью ликвидирована. Над приведением в порядок восточной Германии трудились тогда чехи, итальянцы, болгары, российские специалисты.
В общем, несмотря на то, что памятники и мемориалы - это воплощенная история, дело устроения их трудно отнести к архаике, это вполне злободневная и всегда актуальная работа. Вот и златоустовский мемориал - еще свежая и саднящая рана в сердцах многих земляков - отцов и матерей, чьи сыновья погибли в мирное время, выполняя свой воинский долг. Слава Богу, что в России еще ставятся такие нехарактерные для рыночной цивилизации памятники, сказал Артур Такиевич, когда мы спросили его, как он относится к своей новой работе. И добавил, что относится к златоустовскому мемориалу, как и к его автору, с большим уважением.
Сегодня от его умения зависит, каким предстанет памятник в окончательном варианте, - в бронзе, насколько точно он будет соответствовать изваянию, вышедшему из-под руки скульптора, его замыслу. Просто ролью бесстрастного передаточного звена (от скульптора к литейщикам) здесь явно не обойтись - творчество на любом этапе требует самоотдачи. А снять форму - дело хитрое, несмотря на то, что технология эта, можно сказать, и не изменилась со времен египетских бронзовых кошек. Точнее даже, именно от того, насколько секреты мастерства будут выдержаны, зависит качество передачи. Артур учился у старых мастеров-форматоров и неукоснительно соблюдает их требования, особенно насчет запаса прочности - ведь формы надо довезти в целости и сохранности до Минска. Прикинув рабочий материал, Артур Такиевич сразу же резюмировал: гипса хватит, а арматуры только на полтора яруса. Растягивать в ущерб качеству он не будет.
Снимают форму не сразу с целой скульптуры, а по частям. Фрагменты эти распределяются не произвольно и не простым делением на равные части, а в силу многих значимых моментов сопряжения отдельных частей. Это тоже целая наука, и есть в ней свои специалисты, которые на нашем памятнике представлены тоже в лице Артура Такиевича. При хорошей работе он планирует справиться со всеми объемами за полмесяца, чтобы затем сразу же, по прибытии форм на место, начать подготовку модели к отливке и без промедления отливать памятник. Хранить эти куски безразмерно во времени, дожидаясь, пока образуются необходимые финансовые средства, нельзя - это только в ущерб качеству, а то и в полную потерю работы. "Мы сами убедились, во что превратились формы нашего "кормильца", когда пролежали несколько лет невостребованными: это был просто мусор", - возразил Артур Такиевич по поводу мысли, что формы могут энное время и полежать, мол, не прокиснут же. "Кормильцем" литейщики называли статую вождя, заказ на которую поступал в свое время из каждого города и городка и всякого райцентра. Накатанный конвейер щедро кормил тогда изготовителя, и когда он вдруг остановился, в литейке остались только "фанаты", прикипевшие к этому делу мастера.
Поэтому ждать, когда в Златоусте решатся финансовые проблемы, минчане не станут. Найдут они свои способы и ходы "добыть" бронзу и отольют нам этот памятник. А уж рассчитываться будем поэтапно, это, как говорится, дело нашей чести.
Не сразу обретет эта скульптурная композиция свои очертания в бронзе. Сначала она будет выполнена в воске. По мягкому материалу подработают вместе с автором скульптуры все шероховатости, нестыковки деталей и прочее. И лишь затем приступят к работе с металлом.
* * *
Мы наблюдаем за тем, как ловко, словно бывалый циркач, взбирается наш минский профессионал по деревянной оснастке на самый верхний ярус и начинает снимать одну за другой истлевшие уже до лохмотьев за три месяца "мокрого" ожидания пелены. На ходу ставит диагноз своему объекту приложения сил: еще бы немного и могло быть поздно, "поплыл" бы памятник.
За день до него на этих же ярусах зависал не столь акробатически виртуозный недавний наш 70-летний юбиляр, создатель этой скульптуры Владимир Павлович Жариков. Точно доктор врачевал он трещины и раны на теле изваяния. Кажется, оба - и скульптор, и форматор - пришли к одной и той же мысли: снимать формы придется не как положено - снизу, а с головы, спасая, прежде всего, самые важные участки фигуры.
Л. Алексеева.
"ЗР" 31.01.02
Web-Master Бернадинер Марк